ПЕТРОВИЧ, БЕЗВЕСТНЫЙ ГЕРОЙ ФУТБОЛА
В самом конце 80-х я работал учителем – в обычной школе Люблинского района Москвы. И мне достался класс футболистов: все ребята занимались в одной секции, им было тогда по 10-11 лет. Их родители, видя мою неопытность, предупредили: «Они вообще у нас шустрые. К тому же одна команда». Да, оказались ребята слишком шустрыми – мне, двадцатилетнему, было непросто. Но однажды, в ясный сентябрьский день, в класс заглянул невысокий мужчина в спортивной куртке: «Можно?». И вдруг мои футболисты присмирели, даже руки сложили на парте. Ясноглазые зайчики. Мужчина протянул мне руку: «Владимир Петрович. Я тренер этих балбесов». Ребята захихикали. Тренер бросил на них суровый взгляд – притихли. Он продолжил: «Алексей Олегович, если парни будут озорничать или плохо учиться – сразу мне говорите!». Было забавно: дядька сорока лет называл меня, юнца, по имени-отчеству и только на «вы».
И он стал мне верной подмогой. Ребята за глаза называли его Петрович. Они любили его и боялись. А в школу Петрович приходил часто. Всегда в одном и том же поношенном спортивном костюме. Вся жизнь сурового Петровича была в этих шалопаях. Он знал о них всё. Мне сходу рассказал о семье каждого: этого мать растит одна, с ним поласковей; у этого дома отец всё решает, хороший мужик, сыном занимается; этот – раздолбай, отец пьет, к нему повнимательней… Я старался, мне нравились эти ребята. Но конечно, состязаться с Петровичем я не мог. Петрович был для них не просто тренером – он был наставником, учителем, батей. А на футболе пацаны были помешаны. На каждой перемене гоняли по коридору хотя бы скомканную бумажку. За что меня поругивала завуч: «Опять ваши футболисты!». Но что я мог с ними поделать? Их воспитывал Петрович. Они знали всех игроков всех команд. Тогда же не было никаких картинок-наклеек-открыток, ребята просто знали в лицо каждого, манеру игры и количество голов. Любили повторять фразу Петровича: «футбол – игра жесткая».
Потом я из школы ушел, не знаю, как там сложилась жизнь у моих футболистов. Вернее, про одного знаю и горжусь: он стал-таки настоящим мастером. Денис Бояринцев. Лет 12 назад играл даже в сборной России. Сейчас главный тренер ивановского «Текстильщика», ему уже сорок лет. Сколько тогда было Петровичу. Надеюсь, хороший тренер. А остальные, надеюсь, стали просто хорошими и надежными мужиками. Жизнь – игра жесткая.
Но черт возьми, где эти новые Петровичи? Которые бы возились с пацанами с утра до ночи, растили настоящих игроков, новых звезд. Честные и чистые безумцы. Бессребреники и пассионарии.
Не знаю, остались ли такие Петровичи в стране. А без такого Петровича не будет у нас ни футбола, ни светлого будущего.
(С) сеть
И он стал мне верной подмогой. Ребята за глаза называли его Петрович. Они любили его и боялись. А в школу Петрович приходил часто. Всегда в одном и том же поношенном спортивном костюме. Вся жизнь сурового Петровича была в этих шалопаях. Он знал о них всё. Мне сходу рассказал о семье каждого: этого мать растит одна, с ним поласковей; у этого дома отец всё решает, хороший мужик, сыном занимается; этот – раздолбай, отец пьет, к нему повнимательней… Я старался, мне нравились эти ребята. Но конечно, состязаться с Петровичем я не мог. Петрович был для них не просто тренером – он был наставником, учителем, батей. А на футболе пацаны были помешаны. На каждой перемене гоняли по коридору хотя бы скомканную бумажку. За что меня поругивала завуч: «Опять ваши футболисты!». Но что я мог с ними поделать? Их воспитывал Петрович. Они знали всех игроков всех команд. Тогда же не было никаких картинок-наклеек-открыток, ребята просто знали в лицо каждого, манеру игры и количество голов. Любили повторять фразу Петровича: «футбол – игра жесткая».
Потом я из школы ушел, не знаю, как там сложилась жизнь у моих футболистов. Вернее, про одного знаю и горжусь: он стал-таки настоящим мастером. Денис Бояринцев. Лет 12 назад играл даже в сборной России. Сейчас главный тренер ивановского «Текстильщика», ему уже сорок лет. Сколько тогда было Петровичу. Надеюсь, хороший тренер. А остальные, надеюсь, стали просто хорошими и надежными мужиками. Жизнь – игра жесткая.
Но черт возьми, где эти новые Петровичи? Которые бы возились с пацанами с утра до ночи, растили настоящих игроков, новых звезд. Честные и чистые безумцы. Бессребреники и пассионарии.
Не знаю, остались ли такие Петровичи в стране. А без такого Петровича не будет у нас ни футбола, ни светлого будущего.
(С) сеть
