Это по-нашему, по-багамски
Матрос Антипыч был уже «дедушкой» - то есть, подходил к концу его срок заточения на судне. Уже скоро радист принесет в клювике письмо, сообщающее о его замене в каком-нибудь близлежащем порту. Одиннадцать месяцев – это срок, я вам доложу.
Участие матроса Антипыча в судовой жизни под конец контракта было простым, как рецепт хозяйственного мыла. Обычно он пил, почти не просыхая, но проявлял слабость – любил показаться на швартовке. Там его почти добровольные обязанности делились на две неравные части. Во-первых, он очень точно и далеко кидал выброску – ту, что с легостью на конце. Во-вторых, он умело и неспешно поднимал флаг на корме. Флаг у судна был багамский, что позволяло третьему механику Вите говорить, сделав какую-нибудь веселую глупость: «Это по-нашему, по-багамски». Антипычу, как человеку пьющему, наверняка, импонировал тот факт, что Багамы стали крупным самогонным центром Карибов во время сухого закона в Штатах, с двадцатого по тридцать третий год минувшего столетия. Скорей всего, именно поэтому он с такой теплотой и гордостью поднимал наш багамский флаг.
У нормального человека может возникнуть вопрос: а что такое легость? И куда, а главное, зачем надо бросать выброску?
Легость – это некая тяжелая субстанция (маленький, но очень тяжелый шарик из резины, или кусок свинца, например), оплетенный веревкой. Эта штука весит с полкилограмма. Ее привязывают к концу выброски – веревки толщиной в сантиметр. При швартовке с судна на берег подают (читай: кидают) вот такую выброску, а к ней уже привязывают тяжелый швартов – собственно, большой и толстый герой нашего времени, для него вся эта суматоха и затевалась. И уже в меру упитанным швартовым привязывают кораблик к берегу. Потом повторяют несколько раз – как минимум, шесть концов должно быть заведено на береговые кнехты, швартовные тумбы. А по увеличению водоизмещения и грузовместимости швартующегося парохода количество швартовных концов растет до неприличных величин.
Так вот, матрос Антипыч очень точно кидал выброску. Метнет – и всегда попадает. И очень далеко. Вот такие профессиональные навыки у него были.
( Collapse )
Участие матроса Антипыча в судовой жизни под конец контракта было простым, как рецепт хозяйственного мыла. Обычно он пил, почти не просыхая, но проявлял слабость – любил показаться на швартовке. Там его почти добровольные обязанности делились на две неравные части. Во-первых, он очень точно и далеко кидал выброску – ту, что с легостью на конце. Во-вторых, он умело и неспешно поднимал флаг на корме. Флаг у судна был багамский, что позволяло третьему механику Вите говорить, сделав какую-нибудь веселую глупость: «Это по-нашему, по-багамски». Антипычу, как человеку пьющему, наверняка, импонировал тот факт, что Багамы стали крупным самогонным центром Карибов во время сухого закона в Штатах, с двадцатого по тридцать третий год минувшего столетия. Скорей всего, именно поэтому он с такой теплотой и гордостью поднимал наш багамский флаг.
У нормального человека может возникнуть вопрос: а что такое легость? И куда, а главное, зачем надо бросать выброску?
Легость – это некая тяжелая субстанция (маленький, но очень тяжелый шарик из резины, или кусок свинца, например), оплетенный веревкой. Эта штука весит с полкилограмма. Ее привязывают к концу выброски – веревки толщиной в сантиметр. При швартовке с судна на берег подают (читай: кидают) вот такую выброску, а к ней уже привязывают тяжелый швартов – собственно, большой и толстый герой нашего времени, для него вся эта суматоха и затевалась. И уже в меру упитанным швартовым привязывают кораблик к берегу. Потом повторяют несколько раз – как минимум, шесть концов должно быть заведено на береговые кнехты, швартовные тумбы. А по увеличению водоизмещения и грузовместимости швартующегося парохода количество швартовных концов растет до неприличных величин.
Так вот, матрос Антипыч очень точно кидал выброску. Метнет – и всегда попадает. И очень далеко. Вот такие профессиональные навыки у него были.
( Collapse )
