Нет ума - считай, коллега !

Светило солнышко, пели птички, настроение у Золушки было поганое. Полы она уже натёрла, посуду помыла, но оставалось ещё неперебранное зерно, нестиранное бельё и эти гадкие розовые кусты, от которых она всегда чихает. А тут ещё в дверь кто-то ломится.
-Вам кого?- спросила Золушка, приоткрыв окошко в двери.- Никого нет, все уехали на бал.
За дверью обнаружилась высокая костлявая старуха с живописной бородавкой на носу.
-Элла Синдер здесь живёт?
-Да...- Золушка даже растерялась.- Это я.
-Вот тебя-то мне и надо,- довольно хмыкнула старуха.- Открывай давай.
Угрозой от старухи не веяло, но Золушке всё-равно стало как-то неуютно.
-А Вы, собственно, кто?
-Родственница,- отрезала старуха.- Ну ты открывать будешь или нет?

Золушка подняла засов и впустила гостью в дом.
-А я думала, у меня из родни никого не осталось...
-Я дальняя родственница,- уточнила старуха.- Ты мне приходишься правнучатой племянницей. А я тебе, стало быть... хм... прабабистая тётка.
-Ой,- моргнула Золушка.- А сколько же Вам лет?
-Триста с небольшим,- ответила старуха и кокетливо хихикнула.- Женщине больше трёхсот никогда не бывает.
Золушка нашарила за спиной стул и села на него не глядя.
-Тогда, значит, Вы... фея?!
-Я, по-твоему, похожа на фею?- захихикала старуха.- Феи - они все в розовом, с крылышками, у них волшебные палочки с мигалкой на конце, да и выглядят они на все сто... а не на триста. Да и откуда бы им тут взяться? Все феи сейчас во дворце, на балу. Все двенадцать. Их-то, небось, пригласили!
Гостья запнулась на секунду, стиснула зубы и добавила с неожиданной злостью:
-Меня вот пригласить никто не удосужился. Даже наоборот! Под страхом, значит, смертной казни... Ну ничего, ничего, я им ещё припомню! Ведьма я, деточка, ведьма. Да ты не бойся, не обижу. Я сюда не затем пришла.
Ведьма подманила пальцем другой стул и величественно опустилась на него.
-На бал хочешь?- спросила она.
-Хочу, тётушка! А Вы мне поможете, да?
-Помочь?! Милочка, да за кого ты меня принимаешь? Ведьмы никому не помогают. Ведьмы только вредят. Да и как бы я тебе помогла? Бельё за тебя постирала? Окна вымыла?
-Ну, я думала... Вы могли бы позвать птичек, чтобы они перебрали зерно...

( Collapse )

Большой концертный зал «Октябрьский» готовился к премьере. Сильно модный постановщик представлял свое видение оперы Жоржа Бизе «Кармен». Он сидел на правом крыле балкона в самом первом ряду и озирал зрительный зал. Зал был пуст. По каким-то древним обычаям, людей в зал впускали только после второго гудка. Постановщики к людям не относились, их запускали заранее – по блату. Еще заранее запускали патрициев, первые четыре ряда партера, которым претит встречаться с плебеями с других рядов и балкона. И вот, постановщик потел ладошками и сильно нервничал: придет зритель или не придет? Патриции – это не зритель, это тусовка. Послышалась мелодия «Город над вольной Невой…», это был второй гудок. Распахнулись все двери и поток желающих приобщиться к культуре, с топотом и криками, хлынул занимать свои места. С балкона постановщика это зрелище было похоже на водосброс Братской ГЭС. Зритель пришел. Еще до начала действа было понятно – аншлаг обеспечен.

По трансляции противная женщина приятным голосом объявила, что аудио-видео запись запрещена категорически. За нарушение она грозила отлучением от церкви.

( Collapse )