Тихонько кашлянув, дабы прочистить горло, я открыл уже было рот, но мой не начавшийся спич прервал звонок в дверь.
- «Ну, наверное, Дед Мороз на рюмочку пожаловал» – высказала мнение супруга – «Только рановато что то. Или поздновато»
Я и сам удивился, кого это в две минуты первого, самое начало Нового Года, принесло. Поставил так и не выпитую рюмку, с сожалением посмотрел на стол и поковылял открывать. Кто бы там ни был, но праздник есть праздник. Открою, выслушаю, скажу, что ошиблись и обратно к столу.
Дверь скрипнула, открываясь, и на той стороне возник здоровенный мужик. Причем в голове я отметил сначала именно то, что он «здоровенный», а уж потом, оглядев гостя, осознал, что это Дед Мороз. «Ну, блин и работенка у мужика» – мелькнула мысль – «Все празднуют, а ему по морозу таскаться, подарки разносить. Наверное, с работы кто, штрафы отрабатывает»
-«Щас, погодь» – я жестом остановил уже открывшего рот Деда – «Ребенка позову». И уже развернулся, что бы позвать малого, как Дед Мороз цепко, тяжелой ладонью ухватился за плечо и легко развернул к себе – «Не торопись, а то успеешь. Я, собственно к тебе»
Ко мне? Ну надо же! Ко мне такие деды уже почитай лет тридцать пять не захаживали. Тут или косяк в логистике ихней службы случился, или уже того, в маразм мне пора.
Пока я выбирал подходящие выражения, Дед закряхтел скидывая объёмный мешок с плеча и принялся деловито в нем копаться. Я заинтересованно молчал, наблюдая, что он там сейчас вытащит. Наверное, машинку игрушечную, ну, или мишку плюшевого. В любом случая, решил я, приглашу Деда за стол. Ошибся он дверью, не ошибся, а праздник есть праздник. И даже Деды Морозы сегодня страдать не должны. Завтра да, будет страдать. От похмелья. А сегодня ни-ни.
А Дед тем временем вытащил из пакета какой то неаккуратный сверток и протянул мне – «Ну, с Новым Годом, Серега! С новым счастьем!»
Я автоматически принял сверток из его рук и воззрился на мужика. «Серега…» Неужто действительно ко мне шел? Да не, мало ли нас тут, Серег таких.
Пока я думал, Дед сноровисто закинул мешок обратно на плечо и неслышно направился к лифту.
– «Эй, Мороз, который Дед! А рюмочку?» – спросил ему в спину.
Мужик даже не обернулся. Закрылись двери лифта и я остался один в коридоре держа в руках сверток.
Подарок был почему то завернут в газету «Правда». И дата. Дата выхода газеты была 16 мая 1973 года. День и год моего рождения.
Я осторожно развернул старую, помятую газету. Из недр газетного вороха на меня уставились два зеленых глаза.
- Идрить-колотить, котенок! Не, ну больше ни на что фантазии у кого то не хватило ,как подарить мне котенка?
Я развернул газету и выпустил лохматое и некрасивое существо на пол. Такого задрота надо было еще поискать! Когда то длинная и, видимо красивая, а теперь свалявшаяся грязными колтунами шерсть блестела чем-то сальным, усы свисали немытыми веревочками, хвост слипся от грязи и только глаза были ясными и внимательными. Ну, удружил старик, ну спасибо тебе! И вот ТАКОЕ привести в дом в качестве подарка?! Да ну нафиг!
– «И что с тобой делать, рахит недоделанный?» – я присел на корточки и брезгливо потрогал его указательным пальцем между ушей. На мое удивление котенок сам брезгливо поморщился, сделал шаг назад и уселся на тощую задницу.
– Ну, кто из нас рахит, это еще надо посмотреть!
– «А ведь не пил еще сегодня» – пронеслось в мозгу – «А коты уже разговаривают!»
-« Не ссы, я не надолго» – успокоило меня неуклюжее животное – «Пару слов и адью. А ты меня не узнал?» – пристально глядя в глаза произнес котенок –« Совсем-совсем? Жалко…»
- «А помнишь, как ты в шестом классе пнул меня в заднюю ногу? А она до сих пор у меня на погоду ноет. А двадцать семь лет назад, как я замерзал на улице, а ты мимо шел, помнишь? Помнишь, да? Я тогда еще специально дрожать сильней начал, что бы ты пожалел меня. Хотя сильней уже и невозможно было. А ты только плюнул в мою сторону, хорошо хоть не попал. Или вот, я сидел на дереве, в восемьдесят пятом году, а ты с друзьями его тряс, что бы «кошак грохнулся». Я-то тогда крепко держался и вы ушли. А упал я потом, от голода. Я же там, до вас, уже четыре дня сидел. Помнишь? Нет? А жалко…»
Слушая котенка мне становилось как-то не по себе и в голове, совершенно не к месту вертелись эти стихи про вошу . А ведь было, было все то, что он говорил. Просто я не помнил этого, а сейчас откуда то, с дальнего и пыльного угла чулана моей памяти начали появляться воспоминания.
– «А вот еще» – четвероногое тактично помолчало, видя, что я о чем то задумался – «Ты ехал на машине, зимой, тоже под Новый год, а я на обочине голосовал? Не-не-не, я тогда нормальным мужиком был, при машине и деньгах. Просто сломался немного, а на праздники машин на дороге почти нет. Вот, только ты и попался. У тебя еще шансон орал из салона. Я махал, махал тебе лапой, то есть рукой, а ты даже не притормозил. А кроме тебя машин больше не было. А кто мне поможет, зимой да на трассе в лесу? Так я и замерз там насовсем.
А когда ты в институте учился и сессию отмечали, помнишь? Вижу, помнишь. Я тогда подошла к тебе, попросила немного копеек на хлеб. Пенсии тогда почти не было, девяностые шли, ну ты помнишь. А ты мне, что сказал? «Бросай пить, бабка, о вечном пора подумать!» И заржали всей толпой, как кони некормленые. А мне действительно не хватало. Да в те годы, если ты помнишь девяностые, многим не хватало. Но ничего, я тогда всего пол годика прожила, слава Богу, и упокоилась. Да нет, не из-за тебя. Хотя немного обидно было, что я три года на войне твоих дедов из под пуль да осколков вытаскивала, а ты мне вот так… «Бросай пить…». Но ничего, обидкой больше, обидкой меньше…»
Я сидел на корточках в коридоре подпирая спиной грязную стену и будто бы смотрел кино, историческое, автобиографичное и до одури омерзительное.
«А недавно, ну как недавно, лет пятнадцать назад, ты еще новую машину себе купил. Помнишь, такое событие не забывается. Так ты ехал, точнее летел на ней, а я дорогу перебегала. Ну да, не посмотрела по сторонам, но я же кошка, правил не читала. А ты издалека меня заметил, да? Да… И еще руль специально довернул, что бы посмотреть, как я отлетаю от колеса. Вижу, помнишь»
В последующие пятнадцать минут котенок говорил без остановки. Голос у него был тоненький, на гране слышимости, но слова различались четко, будто кто-то в наушник мне вещал. Он рассказывал про такие вещи, про которые я и думать забыл, и вспоминать не хотел. За пятнадцать минут этот заморыш, передо мной же вывернул всю мою нелицеприятную подноготную, заставляя краснеть и потеть.
«Ну ладно, вот поговорили» – задрот посмотрел на меня внимательно – «Надеюсь, что не зря». Он развернулся и, припадая на отбитую мной ногу, поковылял к лестнице.
«Погоди, кисюк. А…. Молочка?» – я не нашел ничего умнее, чем предложить ему попить.
«Молочка? Нет, спасибо. У меня еще много вас, кого поздравить надо. Да, кстати, с Новым Годом! Не кашляй» – и, махнув лапой, исчез в темноте лестницы ведущей вниз.
«Ну, кто там был?» – супруга смотрела на меня из за поднятого бокала с шампанским – «Дверью ошиблись? А что так долго? Так то там был?»
« Там…» – Я налил водки в высокий фужер, посмотрел сквозь него на ломившийся от еды стол, супругу, снежинки за окном, свою жизнь, вспомнил печально ковыляющего по лестнице задрота… – «…Я. Там был я. И знаешь… Желания уже загадывали? Тогда моя очередь»
И я мысленно загадал. Очень, очень надеясь, что оно исполнится. Я загадал, что хочу быть в следующей жизни быть как он, маленьким, грязным, хромым и неуклюжим задротом.
© serega-kobah
